Точечный удар

Почему городские власти дают разрешения на строительство новых зданий в уже сложившихся районах Белгорода? Каким они видят новый облик города? Как контролируется строительство? – пытался выяснить «Бизнес-Класс», обратившись к экспертам и тем, кому судьба города небезразлична.

Город с чистого листа
Пользующийся репутацией довольно компактного города Белгород в последние годы начинает переживать проблемы столичного свойства и масштаба – резкий рост автомобилизации привел к появлению пробок московского размаха, а само полотно города начало изобиловать не столько новым строительством, сколько перестройкой того, что было создано во второй половине XX века.

Город, который был фактически стерт с лица земли в Великую Отечественную, строился сызнова и без шика. Радующими глаз исключениями здесь был архитектурный ансамбль в классическом стиле вокруг Соборной площади, несколько симпатичных жилых домов, построенных в сталинском ампире на Гражданском проспекте, ряд других объектов, которые на общем фоне скромной городской архитектуры советского периода стали эдакими сокровищами. Потому местные краеведы бьются рыбой об лед, пытаясь спасать то, что в Белгороде, по сути, является редкими крупицами архитектуры. Бьются, по большей части, без особых успехов. Их или не слышат, или слышать не хотят. Однако какая разница, когда те самые крупицы истории тают снежинками на ладонях горячего от больших строек города.

Белгород, лишенный не то чтобы архитектурных изысков, но и архитектуры как таковой, был обречен на частичную перестройку. Затаив дыхание в начале девяностых, когда о грандиозных планах никто не помышлял, город начал расти вширь, в глубину и ввысь, за пару десятилетий изменившись до неузнаваемости.

Однако то, что начали строить, не было воплощением мечтаний горожан. Довольно однообразные спальные районы росли на Харьковской горе, а в центре начали появляться торгово-офисные сооружения, которые на звание архитектурных шедевров не смогли бы претендовать, даже если бы город превратился в арктическую пустыню. Когда область начала «обрастать жирком», ее столица становилась чище, благоустроеннее, но
новые постройки вызывали в архитектурном плане больше вопросов, чем восхищения. Классическая формула гостевых отзывов звучит примерно так: «Чисто, как в Европе, аккуратно, но посмотреть не на что». И сегодня в процессе строительства находятся объекты, к которым у людей, пусть и от архитектуры далеких, но любящих свой город, возникает много недоуменных вопросов.

Перекосы в мироощущении
Как-то блогер Сергей Лежнев прогулялся по Белгороду и нашел уйму объектов, которые вызывают вопросы у горожан, а порой мешают жителям просто физически. В самом центре Белгорода, на берегу реки Везёлки, возводится жилой комплекс, который называют «Французский бульвар». Едва ли это будет способствовать разгрузке центра. На Буденного прямо посреди и без того довольно плотной застройки выросла многоэтажка. Еще один дом построен прямо в центральном парке, на месте бывших теннисных кортов. Примеров блогер приводит много, однако и они – малая толика тех метаморфоз, которые происходят с городской архитектурой. То, что новостройки «взрывают» существующие пространства – скорее правило, чем исключение.

- Мне печально наблюдать, как уничтожают город точечной застройкой домов. Так еще и строят из бетона и стекла, – сетует Лежнев. – Смотрю, строят очередной торговый центр, подхожу, читаю паспорт стройки, а там написано «жилой дом». Глядя на все это архитектурное искусство, у меня возникает большое желание попросить ФСКН проверить застройщика и архитектора этих домов. А чиновника мэрии, который выдает разрешения на строительство, отправить на север гаражи проектировать.

Ситуацию в городе периодически комментируют ньюсмейкеры самого разного уровня и специфики. Вот, например, работавший мэром Белгорода в начале 90-х, а ныне депутат облдумы и преподаватель БГТУ им. В.Г. Шухова Юрий Селивёрстов в одном из своих интервью говорит, что после развала союза разрабатывался генплан развития города, и его придерживались при застройке. «Что началось потом, мы видим сейчас. У нас точечная застройка уже достала всех. Она ликвидировала детские, дворовые, спортивные площадки. Залепили город так, что негде поставить машину, – волнуется депутат. – Проехать в рабочее время по центру города просто невозможно, потому что дороги и улицы не рассчитаны на такое количество машин. Да, машин стало больше, но самое главное – концентрация транспорта оказалась в центре города в результате точечной, хаотичной застройки. Я не знаю, чем руководствовалось управление архитектуры, строительный департамент, когда давали соответствующие разрешения, но только не генеральным планом и не здравым смыслом. То же самое касается и дорог».

По мнению архитектора Андрея Колегаева, многоэтажная застройка выгода только застройщикам, для всех остальных это головная боль и ухудшение условий проживания. «Понятно, что трем-четырем мощным командам, которые строят в городе жилье, уже негде развернуться. Гора вся застроена, идти куда-то дальше им менее интересно, – считает Колегаев. – Поэтому из центра выжимают все, что можно. Жить на 9-м этаже противоестественно. Человек должен жить на втором, максимум на третьем этаже в целях сохранения здоровья. Да и обслуживание многоэтажек обходится дороже». Архитектор слышал, что в Москве уже поговаривают о том, чтобы пересмотреть еще советские нормы инсоляции. В пользу уменьшения, конечно. «Живет человек и видит, условно говоря, горизонт. И вот перед ним через 30 метров ставят дом. Даже не нарушая норм инсоляции, человеку становится хуже в плане самочувствия и мироощущения», – отмечает архитектор. Понятно, что городские власти часто идут на компромисс с застройщиком, чтобы привести в порядок социальную инфраструктуру. Однако такой принцип достаточно лукав.

Заряд оптимизма
Нынешний мэр города Сергей Боженов в ответ на критику отвечает, что возможности расстраивать город словно «на лётном поле» у местных властей теперь нет. Новые дома будут строиться на месте аварийного жилья, коим насыщен центральный район. «Вы должны мне поверить, что решения по строительству каждого такого объекта принимается не с бухты-барахты. Оно принимается с учетом всех «за» и против». Его рассматривают в нескольких инстанциях. Когда начинаешь работать, то выбираешь меньшее из двух зол. Мы смотрим, как будет развиваться ситуация в ближайшее время», – говорит градоначальник.

Рассматривая один из конкретных примеров – тот самый жилой комплекс на берегу Везёлки, Боженов подчеркивает, что с этого проекта начинается работа по застройке всей набережной небольшой, но гордой белгородской речки. Что касается застройки на Харьковской улице, то мэр напоминает, что там был пустырь и появлялись проблемы с аварийным жильем, не имеющим даже канализационных выводов. Стоки попадали в город. Власти, по словам Боженова, все это приняли во внимание. «Вы скоро будете радоваться, что у нас существует этот бульвар, – заряжает оптимизмом мэр. – Там будет набережная, и с нее мы начнем двигаться дальше, чтобы защитить реку от смывов и стоков. Там будут хорошие места отдыха для всех горожан. И там будут созданы все условия для тех людей, которые сейчас в этих халупах живут».

Говоря о точечной застройке, Боженов утверждает, что городские власти вообще против нее и строят с большой осторожностью. «Мы против точечной застройки, мы выбираем только узкие места, на которых это возможно делать. Мы не позволяем вести точечную застройку, как в 90-е годы. Мы ведем ее с очень большими осторожностями», – уверяет сити-менеджер, добавляя, что не строить новые дома город не может – ежегодно переезжающие сюда шесть тысяч человек надо где-то расселять.

Без точек
Главный архитектор Белгорода Галина Горожанкина заняла эту должность в октябре 2013 года. Вникнув в ситуацию, она считает, что Белгород уже не может развиваться как город на свободных пространствах, поэтому архитекторы возвращаются к ранее застроенным территориям. При этом стройки в Белгороде, по ее словам, не являются точечными. «Если простой человек, не архитектор, не градостроитель, видит, что строится дом, и он думает что это точечная застройка, это не всегда так, – отмечает Горожанкина. – Любая застройка всегда начинается с первого дома. Не имея возможности получить информацию о развитии этой территории, гражданин складывает неверное мнение».
Главный архитектор поясняет, что в 2013 году губернатор подписал распоряжение, запрещающее де-факто строить новые здания без разработки проектов планировки и межевания, которые дают представление о том, каким будет весь микрорайон в будущем. «Когда на окраине города в чистом поле возникает дом, никто не говорит, что это точечная застройка. А когда в существующем квартале появляется жилой дом – сразу речь идет о точечной застройке», – замечает главный архитектор.
Горожанкина рассказывает, что теперь при новой застройке решено возводить так называемые «пилотные дома», в которые будут селить жителей из сносимых на этой же территории домов, чтобы не отселять их в другую часть города. Полученный негативный опыт конфликта с жильцами заставил власти пересмотреть стратегию нового строительства. В то же время главный архитектор соглашается, что приведенные в публикациях блогеров и в жалобах горожан примеры далеко не всегда гармонично вписываются в существующее пространство.
– У этих примеров разный временной характер. Очень много объектов, которые строились 5-7 лет назад и, безусловно, там есть какие-то нестыковки с той ситуацией, которая есть сейчас. Неспроста родилось то самое распоряжение губернатора от 2013 года, по сути, запрещающее точечную застройку. Все ошибки были проанализированы и ситуация была снивелирована», – уверяет Галина Горожанкина.

Классика по-белгородски
В городской администрации признают, что город будет меняться в любом случае. И глобальным изменениям подвергнется его центральная часть – Свято-Троицкий бульвар, микрорайон между улицами Попова, Островского и Белгородским проспектом, район пересечения малой Богданки и Белгородского проспекта.
Каким будет архитектурное лицо Белгорода – определять застройщикам. Невероятно, но факт, что в России, где нормы, регламенты и правила пронизывают, кажется, всё и вся, реальных инструментов влияния у муниципальных властей на то, какую именно архитектуру должны избирать застройщики при возведении новых домов и зданий, – нет. Галина Горожанкина не скрывает, что властям приходится договариваться с застройщиками по каждому из проектов. По ее мнению, Белгород должен обновляться, сохраняя черты провинциального классицизма.
«У каждого города свои черты. У Белгорода прослеживается чисто провинциальный классицизм. Он не помпезный, а интеллигентный, сдержанный, и он создает камерность атмосферы, – раскрывает секреты стиля главный архитектор. – Почему для Белгорода этот стиль наиболее приемлем? Весь город запланирован с маленькими улочками. Да, есть широкие магистрали на Харьковской горе, но там и архитектура соответствующая. Мы сейчас начинаем концентрироваться на том, чтобы перестроить центр». Горожанкина замечает, что город застраивался по-разному, с использованием многих стилистических решений. И без них сложно было бы прочувствовать, что именно нужно. Да, соглашается она, есть целый ряд зданий, которые, мягко говоря, не совсем вписываются в ту среду, которую хотелось бы видеть в центре города. Но если не совершать ошибок, очень трудно проанализировать тот путь, по которому дальше идти.
В то же время Галина Горожанкина заключает, что прямое влияние на облик белгородских зданий оказывает и вкус потребителей, которые сами выбирают, в каких домах жить. Разумеется, речь идет о тех, кто может себе позволить приобрести новое жилье. «Сознание потребителей влияет на сознание инвесторов-застройщиков, которые это всё переносят и заказывают у архитекторов. Такой замкнутый круг. Но все равно во главу угла ставится именно отношение человека к среде, его право выбора», – заключает главный архитектор города.
Что ж, остается только надеется, что жители Белгорода, действительно, имеют право выбора, и город добра и благополучия если и не избавится от уже существующих, порой жутковатых построек, то хотя бы не превратится в полигон для экспериментов. Здесь, как у пластического хирурга, ошибка стоит слишком дорого. Ведь с городом, как и с любимым человеком, остаешься вопреки всему, даже если он стал жертвой ошибки архитектора или застройщика. Однако как жить потом с ощущением, что ошибку ты мог предотвратить, но промолчал, решив, что побороться за лицо города должен кто-то иной? Других нет. Потому что это твой дом. Твоя семья. Твой город.