Омуты беззакония

Технологии фабрикаций уголовных дел, пожалуй, самые продвинутые технологии в России. Вот только если и дальше пойдет такими темпами, то фабриканты останутся лишь среди силовиков. Назвать эту касту неприкасаемых «правоохранителями» язык не поворачивается. Особенно после всего услышанного и увиденного на конференции в Северной башне пафосного Москва-Сити. Это скорее «правопопиратели», для которых закон не писан, а в неуемной жажде наживы они играючи ломают через колено тысячи судеб. Потому что вместе с арестантом «садится» и его семья, и сотни, а порой и тысячи семей его подчиненных, оказавшихся на осколках разрушенного бизнеса.

Встреча дала возможность высказаться адвокатам, женам и матерям тех, кто арестован по явно сфабрикованным делам. Один из организаторов – адвокат Владимир Старинский – защищает предпринимателя Кадыра Караханова. Устав биться в закрытые уши, глаза и сердца судей, для которых уже давно нет других приговоров, кроме обвинительных, родственники и адвокаты написали открытое письмо президенту. Кому же еще писать, если все прочие инстанции не слышат ни одного довода? И создали петицию, которую всего за неделю подписали больше 20 тысяч человек. Это не удивительно, поскольку давно известно, что твоя свобода – это их недоработка. И недалек тот день, когда крупная рыба закончится, и они возьмутся за рыбешку помельче. Кто-то возразит: «А меня-то за что?» И вот вам лишь несколько историй, рассказанных на этой печальной конференции. 

Опасная стройка

В 2013 году Спецстрой России обратился в строительную компанию Кадыра Караханова с просьбой закончить объект для Минобороны. Вот только объяснили, что денег пока (или точнее – уже) нет, но ты, главное, заверши строительство, а потом на сдачу объекта приедет сам президент, и тогда вообще все будет в шоколаде. Предложение, мягко скажем, не очень деловое. Но образ президента в очередной раз сыграл свою магическую роль: предприниматель нашел деньги, закупил необходимые материалы, дал задачу тысяче рабочих, и через четыре месяца долгострой был успешно завершен.

Но президент на сдачу объекта не приехал, а чиновники не только не заплатили, но и стали требовать откат. Пока Кадыр недоумевал, за что он должен давать мзду, и требовал оплатить выполненную работу, появилось уголовное дело – статья 159 часть 4. По нескольким объектам (да, случились и другие прицепом) насчитали ущерб – миллиард. Рублей. Как это получилось? Пригласили эксперта из Саратова – Николая с говорящей фамилией Елданов. Тот за два часа сделал экспертизу на объекте в несколько тысяч кв. метров и насчитал ущерб на 300 млн рублей. Причем не заметил ни бетонного забора, ни окон, ни систему вентиляции. Так же бегло он посмотрел и другие объекты, где, почти не глядя, насчитал ущерб еще на несколько сотен миллионов.

Через год из-под стражи Караханова не отпустили, впаяв новую статью – дачу взятки. «Инновационные методы выявления ущерба какие-то! – в сердцах воскликнул адвокат. – За последний год мы увидели только по нашему делу столько обмана и лжи, что могу с уверенностью сказать – ни одному слову офицера следственных органов верить нельзя. И ни в коем случае не надо верить чиновникам. Если документы составлены неверно, это всегда ударит не по ним, а по предпринимателям. Те люди, которые просят вас нарушить условия контакта, будут первыми, кто вас обвинит».

В строительной компании Кадыра Караханова работало три тысячи человек. Все они остались без стабильной работы. Дома его ждут четверо детей и тяжелобольная жена. Хочется надеяться, что дождутся.

Высший пилотаж

Семь месяцев под стражей находится Сергей Мамаев. Статья та же – 159 часть 4. Его обвиняют в причинении ущерба корпорации «МиГ», куда он пришел работать в 2007 году, а заказ, о котором в деле идет речь, был сделан в 2005-ом. Сергей уволился в 2015 году. И о нем, возможно, не вспомнили бы, если бы основной обвиняемый не умер в СИЗО. Просто под контрактом о продаже вертолетной оснастки, изготовленной в 2005 году и не принятой заказчиком, одна из десяти подписей принадлежала Мамаеву. Этого оказалось достаточно.

Жена Мамаева с горечью признала, что у нас в стране не существует презумпции невиновности. Не обязательно доказывать в суде вину, сам факт ареста – уже повод, чтобы с тобой обращались как с последним преступником. Адвокат добавил еще одно «ноу-хау» в копилке технологичных рейдеров: длящееся преступление. Без срока давности. К тому же, готовое повториться в любой момент. «Когда судьи избирались, такого беспредела не было, – заметил юрист. – Сейчас судьи назначаются и потому закрывают глаза и уши на любые доводы невиновности обвиняемых. Можете представить себе ситуацию, что где-либо в США или Европе адвокаты собирают пресс-конференцию, чтобы обратить внимание общества на то, что в тюрьмах сидят невиновные люди? И в правовом поле доказать их невиновность оказалось невозможным».

Кроме того, следователь обычно арестовывает имущество на весь срок следствия. Причем имущество может не принадлежать самому обвиняемому. Адвокат Сергей Савицкий убежден, что это один из способов рейдерского захвата предприятия. Что и происходит с его клиентом – замдиректора ПАО «Туполев». Егор Носков не захотел добровольно отдать приглянувшиеся силовикам здания на Ходынке, которые с начала 2000-х сдавались в аренду. В результате – уголовное дело и снова по статье 159 часть 4, арест, СИЗО, давление на бизнес с целью обанкротить и здания забрать.

Сильные верой

Слово держал старейшина – адвокат с почти 70-летним стажем – Вячеслав Цымбал. Он пообещал рассказать о деле Виктора Филатова и четверых ребят «телеграфно», но заметно увлекся. «За всю мою многолетнюю практику такого абсурда, как с этим делом, я не видел, – признался он. – Масса допущенных и следователями, и прокурорами, и судьями нарушений. Хотя бы сделали вид, что соблюдают закон! Люди больше двух лет находятся под стражей, а вопрос законности возбуждения уголовного дела до сих пор остается подвешенным».

Ему есть, с чем сравнивать. И потому Цымбал убежден, что глубокая судебная реформа необходима. Иначе мы так и будем биться головой о бетонную стену отъявленного беззакония. «Я уверен, что дело целенаправленно было возбуждено, чтобы отжать бизнес, – заявил он. – Как нам еще обратить внимание власть имущих, способных хоть как-то повлиять на этот правовой беспредел? Может, хоть какой-то отголосок долетит до гаранта нашей конституции с этой конференции?»

И вот перед нами счастливчик, сумевший вырваться из цепких лап слепоглухой Фемиды. Сергей Полонский не стал говорить о своем деле, полагая, что все в зале о нем наслышаны. Он поблагодарил адвокатов за смелость, потому что, по его наблюдениям, большинство из них – лишь осторожные переговорщики. Вот только пока они переговариваются, их клиенты годами сидят. «Минимум половина дел сфабрикованы! – убежденно заявил Полонский, опираясь на личную статистику. – И подчас только наша воля помогает не опорочить свое имя, как это нам предлагают с первого дня ареста. Мы с Филатовым несколько раз пересекались в автозаках. А поездка в суд и обратно – это многочасовой ад! Могу сказать, что это сильный и волевой человек. Верю, что скоро увижу его на свободе».

И добавил, что все дела возбуждают без фантазии – как под копирку. Теперь Сергей Полонский активно борется за улучшение условий содержания в следственных изоляторах. Уже удалось добиться, что во всех СИЗО меняют матрасы – с 1 см толщиной до 10. И душ будет не один раз в неделю, а чаще. «И я за то, чтобы свидания давать по субботам и воскресеньям и увеличить их количество, – мечтал Сергей. – Материалы дела во время ознакомления нужно давать читать целиком в оцифрованном либо в печатном виде, а заседания проводить чаще. Если у меня в деле 400 томов, а рассматривают только один том в неделю, сколько лет надо на рассмотрение дела по существу?»

Еще одна фишка правовых «фабрикантов» – не признавать дела предпринимателей экономическими. Полонского, к примеру, не признавали предпринимателем, потому что он квартиры продавал физлицам. «99,99% предпринимателей можно посадить, – уверенно заявил Сергей. – И все этого боятся. А потом попадают за решетку и говорят: «Наконец-то, арестовали. Надоело бояться!» И все чаще собирают вещи, выводят активы, забирают семьи и уезжают. Туда, где не надо бояться.

– Надо добиваться, чтобы срок в изоляторе засчитывался из расчета день за полтора. Жизнь в СИЗО – это реально тяжело. Был момент, когда хотелось все подписать и поехать на зону, там хоть есть длительные свидания. Можно побыть с любимой, обнять детей. И главное – есть определенность, – признался Полонский. – Правоохранительная машина работает так – как только ты начинаешь сопротивляться, тебя начинают давить. Простой пример – 210 статья. Хорошо, что вы собрались! Постарайтесь объединиться и встать плечом к плечу. По одному нас всех легко передавить.

И добавил, что пока бизнес будет находиться в состоянии страха, никакого экономического развития здесь не будет. Когда человека сажают, с ним вместе сидит семья. И еще неизвестно, кому тяжелее. И в большинстве случаев неважно, обвинят его или оправдают, бизнес будет уничтожен. Фундамент любого государства – это судебно-правоохранительная система.

Цена молчания

Так наверняка думал и адвокат Дмитрий Лысаковский, которого обвиняют в попытке хищения права. Перечитайте это снова и снова. Вы понимаете, о чем это? По этому абсурдному обвинению Дмитрий сидит в СИЗО уже 30 месяцев. Он выступил адвокатом в арбитражном суде. Суд выиграл. И чтобы отменить решение и заполучить заветный особняк на Гоголевском бульваре, завели уголовное дело.

Истец, кстати, небезызвестный в Черноземье Артем Куранов – обогатился на несколько миллиардов, взяв кредит в Россельхозбанке у своего тестя. Якобы собирался строить сахарный завод под Тамбовом, но в итоге ничего не построил, кредит не вернул, а теперь вот отжимает приглянувшийся особнячок.

Его хороший друг – Олег Исаев – тоже любитель особняков. Пусть не столь старинных и не в центре столицы, но правильная начинка делает актив дорогим и в провинции. А вот покупка актива не входит в его бизнес-планы. Человек диссертацию защитил на рейдерских захватах, зачем же знаниям пропадать. 

Я могла бы еще много примеров привести. Но полагаю, что и этих более чем достаточно для осознания, что от тюрьмы не застрахован никто. Причем все это при абсолютной безнаказанности следователей, вольных фальсифицировать доказательства, заказывать сомнительные экспертизы, пытать многочасовыми допросами без воды, еды и туалета. При полном покрывательстве и равнодушии к закону прокуроров и совершенно непрозрачной логике судебных решений. Когда на вопрос «почему?» тебе издевательски отвечают «потому что!» И что ты сделаешь? Против закона-то!

Встал извечный русский вопрос и перед всеми нами: что делать? Во-первых, не молчать. Собираться, обсуждать, говорить, писать, записывать ролики, да хоть песни петь. Но только не молчать! И стремиться держаться вместе. И постараться донести этим «новым фабрикантам» одну простую мысль: уничтожают профессионалов, которые сами создали этот бизнес, а на их место сажают подвластных людей, которые никогда ничего сами не сделали и способны только разрушать.

Бесполезные люди сажают в тюрьму полезных людей. А кто же будет созидать, когда все атланты окажутся за решеткой? Кто пенсию для вас же будет зарабатывать? Или вы рассчитываете нагрести столько, что пенсия будет не важна? Но хватит далеко не всем. А когда не останется больше предпринимателей, будете пожирать друг друга? Не страшно встретить на зоне того, кого когда-то посадил на «пятнашку» по 210-ой? Да и ее впаял, не особо задумываясь, чтобы под стражей оставить. Так же удобней, правда? Да и заказчик доволен.

Почему хотя бы на минутку не примерить шкуру того, кому ты с легкостью сфабриковал очередное дело? Лишив одним росчерком пера жену – мужа, мать – сына, детей – отца. На годы. Без права на свидания и телефонные звонки. Остается только надеяться, что человек всё же победит, и мы рано или поздно сможем выбраться из этих беспросветных омутов беззакония. Как хочется, чтобы все-таки рано.