Государство здорового человека

Однажды на орбиту моей жизни попали молодые ребята-поэты. Среди них была юная и трепетная Соня Сай. Очень талантливая, глубокая и беззащитная. Каково же было мое удивление, когда я увидела призыв Сони на майский митинг «Он нам не царь». Я не люблю митинги. Они мне напоминают демонстрации трудящихся. Но приглашение Сони настолько удивило, что я пошла. И там увидела совсем другую девушку – страстную и неравнодушную.

А потом были бурные обсуждения под моим репортажем в сети. Умудренные опытом мужи привычно лишали этих молодых ребят способности думать, принимать решения, делать выбор. И если для большинства отсутствие выбора стало нормой, то эти ребята просто не хотят и не могут с этим смириться. И действуют. В рамках правового поля.

На фоне запретов, уголовных дел за экстремизм, тотальной нелюбви к собственным детям, да и к людям вообще, эти ребята продолжают мечтать о свободной стране – без вранья, без воровства, без пропаганды. Они отказываются жить прошлым и сами задают себе вектор движения, которого их пытается лишить «стабильное» государство. Как сказал писатель Владимир Сорокин, «впечатление такое, что настоящее затормозило и остановилось, а прошлое, как ледник, наползает и давит настоящее. А впереди — стена». И эти ребята не согласны покорно стоять перед этой стеной. Как и куда они движутся? Они расскажут сами. А фотографии помогут их лучше почувствовать, понять и, возможно, полюбить. Им это так необходимо, как и каждому из нас.  

Мне не все равно

Соня Сай, 19 лет

Я поэт, художник, немного драматург, немного режиссер. И я поддерживаю Алексея Навального. Считаю, что это мой президент. Прошлым летом я начала смотреть ролики Алексея и испытала огромное чувство несправедливости. Ну, это как в детстве, например, когда едешь в маршрутке и видишь, что стекла грязные. И думаешь: почему водитель не может просто взять и помыть окна? Точно так же ты смотришь расследования, и не понимаешь, почему нельзя просто не воровать?

До прошлого лета я политикой вообще не интересовалась. А потом посмотрела ролик ФБК, стала читать, наблюдать и все больше убеждалась, что так просто не должно быть. Больше всего удивило отсутствие реакции от правительства. То есть ты говоришь: «Этот человек ворует! Этот человек делает неправильные вещи! Давайте с этим что-нибудь сделаем!» И на это нет вообще никакой реакции. Не знаю, почему. Или просто покрывают своих, или не считают нужным реагировать на мнение оппозиции.

Когда я впервые увидела ролики Навального? Точно не помню. Просто попадаешь в волну, что-то слышишь, находишься в одном медиапространстве поколения. И если стало что-то популярным, ты обязательно об этом узнаешь. Может, это была контекстная реклама на Ютубе, я увидела популярный ролик и стало интересно, кто этот человек, что он делает. Когда в интернет-пространстве этого много, а ты там проводишь много времени, то вы рано или поздно встретитесь.

Сначала я очень боялась. На первые протестные акции я ходила просто посмотреть со стороны. Я же видела, что в Москве проходили задержания, полиция вела себя довольно жестко. Да и родители к моим взглядам относятся не очень позитивно. Запрещать они мне не станут, но если спросить их мнение, то они бы предпочли более безопасное место для меня. Просто они боятся. Родители мои инженеры. Отец строитель, очень хороший строитель. А мама работает в ювелирной области. Их тоже не все устраивает. Но они других взглядов. Мама читает Лимонова и мечтает вернуть коммунизм.

И вот сначала я смотрела со стороны на этих смелых людей с плакатами, на выступающих со сцены молодых людей. Потом читала, как парня хотят отчислить из школы. И думала, что я учусь в университете, мне такие проблемы не нужны. И так уже с деканатом были натянутые отношения из-за того, что я отказывалась участвовать во всяких мероприятиях для «галочки». Моего друга, который помогал организовывать эти акции, вызывали в деканат и предупреждали. А когда ты видишь, сколько проблем создается людям из-за их позиции, то точка вхождения из интернет-среды на улицу довольно проблематичная.

На первую личную акцию я решилась прийти 5 мая. А до этого мы ходили на лекцию Михаила Светова. Это либертарианец, который рассказывал о перевороте в 90-х. И нас там задержали. Пришла полиция, проверили наши документы, я по 51 статье Конституции отказалась давать показания. Но для меня было странно, что на какую-то лекцию могут прийти сотрудники полиции, никого не выпускать, при этом не показывать свои документы. Я видела такое только в фильмах и думала, что в жизни это невозможно. А 5 мая после митинга, на котором все прошло спокойно, мы вышли с мирным шествием вечером, и я впервые попала в автозак. Это было даже забавно. Когда много людей, не страшно. Во время задержания я звонила в ОВД-Инфо, сообщала фамилии задержанных, мне говорят: «Не разговаривай по телефону!», я продолжаю говорить, ребята читают Конституцию. Я подхожу к автозаку и спрашиваю: «А мне точно туда нужно?» А полицейский мне с улыбкой отвечает: «Там же все ваши друзья, леди! Проходите!»

Пока мы были все вместе, то полицейские вели себя нормально. А когда нас развели по кабинетам, то началось давление. Сначала я сидела в комнате без света, потом пришел полицейский и объяснил, что я просто дам свидетельские показания. Я сказала, что отказываюсь давать показания по 51 статье Конституции, засекаю три часа, после чего по закону меня обязаны отпустить. Спустя время в комнату заглядывал другой сотрудник и говорил, что посадят меня на 15 суток. Я спрашивала, изменились ли условия моего задержания? Тот отвечал, что нет. И мы продолжали считать три часа. Если есть минимальная юридическая опора, то гораздо легче преодолевать стресс, потому что ты знаешь, что полиция может сделать и на что она не имеет права. Но на дактилоскопию мы все же согласились, хотя понимали, что это было незаконно. Короче, с полицией лучше молчать. Это я твердо для себя уяснила.

Я сторонник того, чтобы все было законно и взаимно вежливо. Но я также понимаю, что полицейский просто выполняет свою работу, не пытаясь понять логику. И его цели не совпадают с моими. К тому же, я знаю, что мы ничего не нарушили, используя свое конституционное право на мирные шествия.

Я мечтаю, чтобы мы жили в честной стране, чтобы у каждого было огромное количество перспектив и возможностей, не только личных, но и общественных. Мне хочется, чтобы гражданские инициативы находили отклик у власти. Вот свежий пример: собрали миллион подписей под петицией о несогласии с повышением пенсионного возраста, спрашивают у народных избранников в Думе, как они будут реагировать на это. А там отвечают, что у них нет позитивного опыта в рассмотрении подобных петиций. То есть мнение людей, интересы которых они должны защищать, их не интересует?

Конечно, в свои 19 лет я не думаю о пенсии. Но почему меня должно беспокоить только то, что касается лично меня? Это касается моих родных, знакомых, соседей. Но дело ведь не только в близком круге. Мне не все равно, что происходит в моей стране. И мне кажется, что это нормально, когда люди выходят на митинг, потому что это единственный законный путь открыто выразить свое мнение. И мнение это я сформировала, изучив много разных источников, которые сейчас доступны каждому. И в государстве здорового человека правительство должно прислушаться к мнению людей.

Сложно сказать, кем я вижу себя в будущем. Творчество – это неотделимая часть моей жизни, и я пока не знаю, как я смогу этим зарабатывать на жизнь. Просто я не уверена, что возможно зарабатывать искусством, не превратив его в коммерцию. Это надо достигнуть такого уровня, когда творчество – не вопрос выживания для тебя. И ты можешь совмещать и коммерческие проекты, и чистое творчество.

В ближайшие лет пять я не вижу в своей жизни детей. Пока не готова. У меня не будет на них достаточно времени, еще много амбиций и желаний. Наверное, в ближайшее время я буду заниматься написанием текстов, набираться опыта в области социального менеджмента. Я хотела бы трудиться в московском офисе Фонда борьбы с коррупцией. Пока изменений не предвидится, нам надо объединяться и бороться за наше будущее. А потом нужен будет молодой качественный резерв. И скорее всего, это будут те люди, которые помогали стране меняться.

Я ничего не думаю о 90-х. Я тогда еще не жила. Но я не считаю, что нестабильность, которой нас все время пугают, повторяется. Для любой ситуации нужна определенная культурно-историческая предпосылка. У нас никогда не будет, как на Украине, потому что у нас совершенно другие геополитические условия, у нас не будет, как в 90-х, потому что это время прошло, и тогда страна была совершенно другой. Есть же позитивные примеры перемен. Тот же мирный студенческий протест во Франции 1968 года, который привел к смене правительства. Или недавний протест в Армении. Ведь уже сейчас у нас в стране есть много людей – и даже среди судей и полицейских – кто хоть и выполняет свою работу, но понимает, что делают неправильные вещи. И за таких людей нам нужно очень сильно бороться.

Просто не врать и не воровать

Женя Карпов, 30 лет

Я координатор штаба Навального в Белгороде. В 2008 году на выборах в Госдуму я голосовал за ЛДПР, в 2012 году я голосовал за Путина, а в 2014-ом радовался присоединению Крыма, очень переживал, что русских убивают на Донбассе и считал, что надо туда срочно вводить войска. Я всегда ходил на выборы. Мне странно, что люди не голосуют. Ты либо не ходишь сознательно, как в случае с нашей забастовкой, либо тебе все равно, что будет со страной. Опять же, при условии прозрачных и честных выборов.

Тогда, в 2012-ом, я работал на тепловозно-ремонтном заводе в Воронеже. Там я проработал девять лет. У меня была зарплата около тысячи долларов – 30 тысяч рублей. И я себя чувствовал нормально. Почему бы мне не поддержать власть, при которой моя жизнь довольно неплохая. В свое время я учился в лесотехнической академии на бюджете, хоть и не доучился, но понимал, что это тоже мне дало государство.

Знаете, говорят, что в тех странах, где уровень жизни высокий, населению плевать, кто у них президент. И часто так получается, что пока тебя конкретно не коснулось, ты не обращаешь внимания на то, что происходит вокруг. И вот к 2015 году доллар стал стоить 60 рублей, а зарплата моя стала 25 тысяч, то есть вместо тысячи я стал получать 400 долларов. И те, кто говорит, зачем вы смотрите на доллар, у нас другая валюта, отчего-то забывают, что у нас все цены от него зависят.

Цены на бензин, на продукты и все остальное выросли, я обзавелся семьей, родилось двое детей, и я стал ощущать на себе, что жизнь лучше не стала. Более высокооплачиваемую работу найти не получалось. Мировоззрение менялось постепенно. Началось, пожалуй, как у многих моих друзей с канала блогера Димы Камикадзе. Он показывал разрушенные больницы, разбитые дороги, критиковал РПЦ и правительство. Мне стало интересно, мол, разве я живу в другом мире? Начал внимательней смотреть по сторонам, обращать внимание, а как у других. И к своему удивлению, я открыл, что у соседей еще хуже, чем у меня. А есть те, у которых совсем все плохо.

И под влиянием этих открытий начинаешь больше читать, смотреть что-то, кроме телевизора, получать альтернативную информацию. В 2016 году я практически перестал смотреть телевизор, и теперь даже не представляю, зачем он нужен. Хотя нет, представляю. Чтобы поднять дух патриотизма на фоне обнищания страны. И к сожалению, люди не получают ту информацию, с которой могли бы сравнить и сопоставить собственную жизнь. Отсюда и убежденность, что у Путина нет альтернативы.

И наша задача – показать людям, что есть и другие политики – порядочные. Вы знаете, я убежден, что и политики могут не идти на сделку с совестью. Независимо от партии. Это лишь от самого человека зависит. Вообще «порядочность» – это сложный термин. Как говорит Леонид Волков, есть два главных правила для политика – не врать и не воровать.

Хотелось бы, конечно, видеть больше активных людей. В Воронеже, к примеру, люди живее, там только свистни и все соберутся на пикеты. А в Белгороде почему-то страх гораздо сильнее. Здесь много раз переспросят, а точно акция согласована с властями? Меня это удивляет, насколько люди боятся использовать свои конституционные права.

Я мечтаю о том, чтобы заниматься любимым делом, а у меня много разных увлечений. Я по профессии фрезеровщик. Я хотел бы без отрыва от производства отучиться на инженера. Раньше я думал, что диплом не пригодится, а теперь я вижу, что без него никуда не берут. Даже туда, где он не нужен. Я хочу, чтобы моей зарплаты хватало на то, чтобы кормить, одевать-обувать семью. Чтобы хватало на оплату ипотеки и отложить на что-то. Чтобы просто достойно жить. Для обычного работника сейчас должна быть зарплата не менее 80-100 тысяч рублей. По уровню цен зарплата меньше 60 тысяч рублей – это бедность.

На уровне ощущений для меня 90-е были более честными. Если это бандиты, то они и вопросы свои решали по-бандитски. И все знали, кто они такие. А сейчас бандиты сидят в дорогих костюмах и говорят, что они власть. И вот эти лицемерие и ложь меня очень гнетут. Что касается моей семьи, то мои родители в 90-е вязали свитера. Покупали пряжу и дома на машинках целый день «вжух-вжух». И продавали на рынке. Платили налоги, и еще «крыша» там ходила собирала дань. И это все равно было легче, чем тем же самым заниматься сейчас. Мои родители заработали к концу 90-х на новую трехкомнатную квартиру. А после 2013 года матери пришлось закрыть ИП с огромными долгами, и теперь она раскрашивает игрушки в какой-то фирме за 12 тысяч в месяц. А отец работает в детском саду завхозом. Он у меня ярый коммунист, но к моей деятельности родители относятся нормально. Вот только беспокоятся и просят быть поаккуратнее.

Я верю в перемены

Саша Данилов, 21 год

Сейчас я учусь в кооперативном, до этого учился в БГТУ. Оттуда я ушел, потому что там все, что касается обучения на IT-специальности, очень печально. За крутым именем – полная пустота: подача сильно устаревшего материала, при этом нагрузка колоссальная, времени на самостоятельное изучение современных тенденций просто не остается. В этой сфере все так стремительно меняется, а там изучают программы, которые уже нигде не применяются.

Я вообще не интересовался политикой, пока не началась волна повальных блокировок. И вот когда заблокировали сайт, который я делал, я вышел на улицу и вскоре познакомился с ребятами. Кстати, что касается нашумевшей блокировки Телеграмм, то он даже не является защищенным мессенджером. Сначала забавно было за всем этим наблюдать, а потом я даже написал статью о том, как можно сделать защищенный мессенджер, который будет невозможно заблокировать. У меня есть свой блог, куда я пишу сам и делюсь интересными ссылками (https://modos189.ru/).

Когда я выхожу на улицу раздавать листовки, то слышу различные мнения. И мне это просто интересно. Если человек голосует за коммунистов, значит, он в них верит. Я уверен, что если бы Навальному дать на телевидении пять минут в день в прайм-тайм, то вся страна к нему придет. Взять к примеру моих родителей – им немного за 40. Их отношение к политике может диаметрально меняться день ото дня. Я приношу домой газету Навального, они читают и со всем соглашаются. Проходит несколько дней и у них может быть совершенно противоположное мнение. Или после выборов они говорили «Путин – наш царь и бог», а потом бензин начал расти, и они снова стали меня поддерживать.

К митингам и акциям у них тоже странное отношение. У нас в Шебекино порой невозможно дышать из-за завода премиксов. Они говорят, что просто окна закроем, но на улицу не пойдем. Мои дедушка и бабушка на митинг ходили, а родители уверены, что ничего нельзя изменить. Я верю, что ситуация в стране будет меняться. Разве можно было предположить еще несколько лет назад, что в десятках городов могут одновременно проходить митинги и акции? А сейчас мы видим, что это возможно. И никто этому не удивляется.

Я мечтаю просто свободно жить и работать. О семье и детях пока не думаю. Потом как-нибудь.  

Неприкасаемый

Денис Силин, 17 лет

Мое увлечение политикой началось в начале восьмого класса. И все началось с религии, как не странно. В школе очень сильно давили, что обязательно быть православным и посещать уроки православной культуры. Иначе будем гореть в аду и прочее. Наш директор школы ведет православную культуру и очень строго за всеми следит. Я – атеист. Я не верю ни во что сверхъестественное, только в человека. В итоге я решил разобраться, почему все так в нашем государстве устроено. И перешел в итоге к политике, потому что понял, что правителям выгодно, чтобы люди были верующими, боялись Бога и государства. И я понял, что наша власть отвратительна. Потому что, кроме религии, увидел и другие аспекты: неустроенность, внешние политические конфликты, такие как Крымнаш, Сирия, эта бессмысленная война на территории Украины.

В первый раз я вышел на митинг 26 марта прошлого года. Тогда я еще боялся. Родители тоже до первого митинга боялись, а потом сами стали сторонниками. Маме сейчас 38, она повар, сейчас в декрете. А отчиму 49, он работает на заводе сварщиком. В школе до митинга меня пугали, что меня занесут в «списки ФСБ». Но после ко мне перестали придираться даже по тем причинам, по которым придираются к другим ученикам. Меня вообще не трогают. Если весь класс заставляют мыть окна или парты, ходить в храм на лекции, то я могу запросто уйти. И мне ничего не говорят. Знают, что я смогу отстоять свою позицию. От меня просто отстали. И даже значок на сумке и наклейку на телефоне «Навальный 20!8» будто не замечают. Я стал неприкасаемым.

С того первого митинга я хожу на все. И с самого открытия штаба – со второго августа прошлого года – я помогаю. Сначала я разносил газеты и листовки, но сейчас это уже не актуально, поэтому я больше работаю с контентом в интернете. На листовки люди в основном никак не реагируют. Большинству просто плевать. Я бы так сказал: процентов 60 безразличных, 30 – сторонников и 10 процентов тех, кто настроен агрессивно.

Я не могу помнить 90-е, потому что еще не родился. Мама рассказывает, что в начале было трудно, питались тем, что сами выращивали. Под конец стало лучше, потому что начали работать реформы. А приход Путина просто удачно совпал с рывком цен на нефть.

Я слушаю разную музыку. Sabaton, рок на исторические темы, «Гражданскую оборону» естественно. Сейчас все ее слушают. Рэп ненавижу, распиаренных типа Монеточки тоже не слушаю. Все книги, что здесь в штабе, это мои. Я много читаю. Учиться хочу в Москве – на политолога или экономиста. Россию будущего я вижу свободной, страной, где всем будет хорошо – и социалистам, и либералам, и пастафарианцам. Где никто никого не будет ограничивать.

Для меня идеальное государственное устройство – это Швейцария, где люди живут в своих кантонах-общинах, ведут себя согласно принятым правилам, удобным для всех. И законы, принятые в государстве, по факту для них не имеют никакой силы. В США мне нравится их федерализация, но не нравится политика, принятая после реформ Рузвельта. Она стала очень контролизируема и антикапиталистична. Я за свободный рынок, за отсутствие централизованной власти. За такой анархо-капитализм. 

Любовь издалека

Арина Пономарева, 15 лет

Как я сюда попала? Мне захотелось пойти на митинг 28 января, я написала случайному человеку, он меня сюда привел. Почему захотелось? Потому что меня волнует ситуация в моей стране. Моя мама очень много училась, и сейчас ей приходится работать за копейки на двух работах. Она высококвалифицированный врач, а ей платят 20 тысяч рублей в детской городской больнице. А папа безработный инженер. Прошлой весной мне попалось несколько роликов Навального, я посмотрела «Он вам не Димон» и решила найти ребят-единомышленников.

Как-то у нас на уроке математики, я тогда еще ничего не знала о Навальном, учительница рассказала, что всем, кто пришел на митинг, заплатили по 500 рублей. А потом я сама сходила на митинг и сказала, что никто никому ничего не платил. На что учитель сказала: «Вас обманули!» Но я себя обманутой не чувствовала. В школе нам говорили, конечно, что на такие митинги лучше не ходить. Я носила значок и меня просили снять. Не сняла. Я спрашивала учителей, почему нужно снимать значок, но получала какие-то уклончивые ответы.

Родители к этой моей активности относятся плохо. Потому что сейчас хорошо работает пропаганда. Мама уверена, что Навальный проплачен Госдепом, так же как его сторонники. Типа в 1917 году кто-то проплатил Ленина, чтобы свергнуть царя, так же и сейчас платят Навальному, чтобы свергнуть уже другого царя.

С папой я очень много спорила. Он согласен, что Путин плохой, но на выборы я все равно пойду. Папа говорил, что бойкот выборов ни к чему не приведет, и очевидно, что все кандидаты согласованы, они даже не создают видимость борьбы, а Путин не считает нужным участвовать в дебатах, но голос свой все же отдал. На выборах родители голосовали за Грудинина. И меня отпустили в штаб считать явку. Обычно мне до шести разрешают гулять, а в день выборов разрешили до восьми.

Мне обидно, что моим родственникам по телевизору постоянно промывают мозги. Вот моя бабушка, например, постоянно смотрит телевизор и так топит за Путина, что я готова расплакаться. Я ей говорю, что принятые в стране законы, к примеру, пакет Яровой, нарушают наши права, Конституцию. Бабушка отвечает: «Да плевать на Конституцию! Лишь бы Путин был жив и здоров».

Как-то мама отвела меня к психологу в больнице, где работает. И психолог посоветовал снять с себя всю символику с Навальным, иначе у мамы могут быть проблемы. Мол, так не должно быть, конечно, но проблемы начнутся. Вроде, проблемы у мамы не начались, но в успех борьбы она не верит. Врачи как-то написали жалобу в министерство, а стало еще хуже. Начали сокращать персонал, зарплаты. Поэтому мама считает, что вся наша деятельность ни к чему не приведет, а будет еще хуже.

Я хочу уехать из России. Я верю в успех борьбы, но даже если что-то хорошее случится, и Россия станет на правильный путь, то все равно в ближайшее время и вообще при моей жизни плодов не увидим. Если сравнивать Россию с Европой, то ясно, что нужно достаточно много времени, чтобы хотя бы приблизиться к европейскому уровню жизни и свобод. Я думаю сначала поехать в Чехию или Польшу, потому что там образование доступное. А потом уехать жить в Швейцарию, например.

Почему я здесь? Для будущего страны. Не обязательно моего. Россия станет на правильный путь, и я со спокойной душой уеду. Мама говорит: «Россия, конечно, хорошая страна, но ее лучше любить издалека».